Часть 1
28 лет Карамзинскую колонию бессменно возглавлял Василий Александрович Копосов. Он родился 26 января 1851 г. в маленьком селе Вологодской губернии, в семье священника. Учился в духовном училище и семинарии, а потом, вопреки воле отца, поступил в Санкт-Петербургскую императорскую медико-хирургическую академию. После окончания учебы работал в земских больницах, был врачом на русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Получил специальность психиатра и работал по ней в больницах Тверской и Вологодской губерний. С 1887 г. до перевода в Симбирск занимал должность помощника директора Саратовских психиатрических больниц.
К этому времени Василий Александрович был уже опытным специалистом. Он принимал участие во Всероссийском съезде психиатров (1887), губернских съездах. 17 раз выезжал за границу для изучения передовых методов лечения. Копосов являлся сторонником прогрессивной колониальной системы лечения душевнобольных. При разработке проекта Карамзинской колонии он взял за основу известную немецкую клинику «Шарите».
В 1894 г. В.А.Копосов приглашен на должность директора строящейся Симбирской психиатрической лечебницы. На первых порах в его задачу входила разработка, совместно с М.Г.Алякринским, проекта колонии и надзор за строительством. Именно Копосов неоднократно указывал на чрезмерную снисходительность архитектора к подрядчикам, небрежность выполнения работ. Одновременно Василий Александрович возглавил – до его упразднения – дом призрения умалишенных при Александровской больнице.
С первых же дней работы колонии В,А.Копосов начал претворять в жизнь свою систему: «нестеснение больных никакими связывающими приборами; широкое применение гидротерапии в форме душей и ванн; размещение больных в обильно снабженных светом и воздухом удобных чистых помещениях, хорошее питание; установление внутреннего порядка, обеспечивающего важные для больных тишину и спокойствие, применение физического труда при условии врачующего простора сельской природы – вот положенные в основание лечения новые начала, которые не замедлили благодетельно отозваться на больных» (2).
Под категорическим запретом была грубость в отношении больных, употребление слов «сумасшедший», «псих» и т.п. Сам директор, аккуратно одетый, неизменно вежливый, никогда не повышавший голос, стал образцом для всего персонала. Результаты не замедлили сказаться. «…В колонии постепенно исчезли прежде многочисленные больные озлобленные, раздраженные, оглашавшие воздух гулом проклятий, цинических ругательств и страшных угроз. Многие из них, совершенно опускавшиеся и дичавшие от бездействия…, в колонии стали трудоспособными, приветливыми, кроткими» (2).
Важнейшей составной частью терапии и самого существования колонии был труд пациентов. Начинали с малого: в первый год колонисты убрали и обмолотили 7,5 десятин овса. Впоследствии площадь обрабатываемой земли увеличилась до 110 дес. В пойме распахан участок под овощные культуры. В 1905 г. разбит небольшой фруктовый сад, позже выросший до 12 десятин. Имелось 20 лошадей, свиньи, молочное стадо: в 1902 г. – 12 коров, в 1906 г. – 30. Управа приобрела для колонии 23 овцы и одного барана каракулевой породы, их число увеличилось до 150. Занимались также рыбной ловлей. Все это способствовало как улучшению питания, так и получению доходов.
Женщины работали в пошивочном цехе: шили белье для больных, одежду для служителей; вязали чулки, перчатки и проч. В.А.Копосов отмечал, что ремесленный труд мужчин не мог получить должного развития, т.к. не имелось помещений для мастерских, кроме кузницы и слесарной. Тем не менее, в колонии изготавливались кастрюли, лопаты, мебель. Планировалось создание переплетного, столярного и других цехов. Всего своими силами производилось до 40 видов различной продукции. При этом в отчете директора отмечалось, что за 15 лет не произошло ни одного несчастного случая при использовании орудий труда: топоров, кос и др. Доходность хозяйства колонии в 1909 году составила 11.577 руб.
Не меньшее внимание уделялось духовной жизни больных и их культурному развитию. Пациенты присутствовали на богослужениях, вместе со служащими пели в церковном и светском хоре. Была создана библиотека. Сразу же было организовано обучение некоторых больных грамоте, а позже открыта школа колонии, где многие колонисты учились вместе с детьми служащих.
В 1903 году организован струнный оркестр из персонала больницы (фото 3). Василий Александрович играл в нем на мандолине. Игра оркестра сопровождала проводимые мероприятия: литературные и музыкальные вечера. В колонии традиционно проводились Пушкинские вечера, вечера памяти В.А.Жуковского, Н.В.Гоголя, Н.А.Некрасова, Н.М.Карамзина… В 1908 году создан народный театр. Его режиссером с 1912 г. стала жена директора Зоя Михайловна Копосова. Ставили Гоголя, Грибоедова, пьесы местных авторов. Театр пользовался популярностью не только в поселке, но и в окрестных селах, и в Симбирске.
Под руководством В.А.Копосова колония стала одним из лучших лечебных учреждений Поволжья. Губернское собрание выразило ему благодарность за образцовый порядок в больнице и постановило установить портрет Копосова в вестибюле главного корпуса – рядом с портретами Карамзиных и памятной доской.
Конечно, директор не мог добиться столь блестящих результатов один. Большая его заслуга – в умелом подборе и обучении персонала. В первое время в колонии работало всего два врача: В.А.Копосов и Константин Михайлович Целерицкий – выпускник Казанского университета, ученик профессора В.М.Бехтерева, доктор медицины. Являясь помощником директора колонии по медицинской части, он также заведовал женским отделением, занимался психиатрической экспертизой. Позже на должность врача прибыл Т.Д.Ключанский. Весь персонал – от директора до сторожей представлял слаженный коллектив, объединенный общей целью, и Василий Александрович относился ко всем с равным уважением. В 1906 г. колония отмечала юбилей старейшей работницы М.И.Крыловой. По ходатайству Копосова Губернское собрание удостоило ее наградой в размере годового жалования.
А в 1912 году общественность Симбирска отметила 35-летний юбилей врачебной деятельности В.А.Копосова. Собралось множество гостей. С проникновенной речью выступил священник Владимирской церкви Н.Я.Лукьянов. От имени рабочих и служащих юбиляра поздравил Е.Г.Корнилов, работавший в колонии со дня ее закладки; от врачей губернской земской больницы – А.Л.Поленов; от Губернской земской управы – ее председатель Н.Ф.Беляков. Было зачитано более 50 писем и телеграмм со всей России и из-за границы. Парижское клиническое общество сообщило об избрании В.А.Копосова своим членом. В ответной речи он поблагодарил всех присутствующих и сказал, что безмерно рад сбывшимся мечтам о создании и работе колонии. О юбилее написала газета «Симбирянин», а позже это описание издано отдельной брошюрой (1).
Нельзя сказать, чтобы в жизни колонии все было безоблачно. Главной ее проблемой быстро стало переполнение. В 1899 г. число больных составляло 228 чел., а к 1914-му их стало уже 393. Затем последовал лавинообразный рост с началом Первой мировой войны. Директор колонии видел в этом главную причину роста числа конфликтов. В 1908 г. по сравнению с 1905 г. число нападений больных на служащих увеличилось в мужских отделениях в 2 раза (31 случай), в женских в 6 раз (120), число взаимных нападений в мужских отделениях возросло в 3 раза (77), в женских в 8 раз (794). «Нужно ли подробно останавливаться на доказательствах о том, как вредны для душевнобольных взаимные физические насилия, как тяжелы они и порой опасны для служащих, как больно и обидно врачам быть беспомощными зрителями из года в год возрастающих драк между больными. A помещение новых больных? Вот уж 3-й год, как обыкновенно не бывает свободных мест, а больных привозят почти каждый день, приходилось их нередко класть в уголок столовой или в коридоре на пол, либо уговаривать более покладистого больного уступить свою постель вновь прибывшему…», – писал В.А.Копосов (2).
Администрация пыталась решить эти вопросы путем строительства новых корпусов, о чем речь пойдет в следующих частях. Но при этом имелась другая проблема – при значительно возросшем числе больных численность служащих оставалась прежней (а в 1914 г. почти весь мужской персонал был призван в армию). В.А.Копосов также отмечал, что на состоянии больницы сказывается главная беда России – алкоголизм. Именно алкоголики составляли самую большую часть пациентов, за пятилетие 1908-1913 гг. число поступлений таких больных увеличилось почти вдвое.
Тяжелым испытанием стали годы революции, гражданской войны и разрухи. Большой урон колонии был нанесен в 1918 г., когда на ее территории разместились белогвардейские части. Потом наступил голодный 1921 год. Посевы погубила засуха. От бескормицы погиб почти весь скот, вырублен лес вокруг больницы. Все силы направили на выращивание овощных культур. Смертность среди больных была огромной – в 1921 г. умер каждый пятый. К 1923-му в колонии осталось всего 148 пациентов.
Невзгоды подорвали здоровье В.А.Копосова. В 1922 году общественность и коллеги скромно отметили 45-летие его врачебной деятельности. А 17 августа 1922 года Василия Александровича не стало. Жителей Симбирска об этом известила газета «Экономический путь», сообщив, что похороны состоятся 20 августа на кладбище Карамзинской колонии; для желающих почтить память покойного будут предоставлены подводы.
Проводить в последний путь директора колонии пришли все жители поселка и множество горожан. Похоронили его возле церкви, с юго-восточной стороны (фото 5). Александр Владимирович Жиркевич, неоднократно бывавший в Карамзинской колонии и ставший близким другом В.А.Копосова, записал в дневнике: «Был серенький денек, как бы гармонировавший с общим горестным настроением. Дивный вид на окрестности колонии и Волги не замечал. …Вся земля усыпана цветами. Могильно-надгробная речь. После погребения, став у могилы, я задумал поднять вопрос о переименовании колонии в Карамзинскую-Копосовскую и подал заявление в губздравотдел».
Как видим, вопрос о переименовании не вчера возник. Но на первом месте все же предполагалось оставить историческое, первоначальное название, и лишь потом – «Копосовская». Да и не сбылось это тогда…
Могила В.А.Копосова, поначалу ухоженная, потом долго была заброшенной и забытой, почти сравнявшись с землей. Сейчас она приведена в порядок, спасибо тем, кто это сделал (фото 6-9). Вокруг выросло небольшое кладбище. Владимирская церковь использовалась под клуб, ныне здание заброшено, но пока в основном цело.
Кстати, в новом больничном городке установлен памятник В.А.Копосову, но вот он как раз очень напоминает мрачное надгробие. Простой могильный крест над Волгой, у стены старой церкви выглядит гораздо душевнее.
О Владимире Александровиче Копосове, действительном статском советнике, штатском генерале, тепло вспоминали в самые непримиримые советские времена. Добро, которое он нес людям, перевешивало все политические установки. Газета «Пролетарский путь» писала в 1938 году: «…Ставший во главе колонии замечательный психиатр и прекрасный человек доктор В.А.Копосов, всю свою жизнь посвятивший колонии, реформировал лечение и призрение психических больных. Отсутствие мер стеснения, лечебно-трудовой режим, стремление занять больных, культурная работа с ними – составляли резкую противоположность порядкам, существовавшим в «Домах умалишенных»…» (8).
Продолжение далее

Василий Александрович Копосов.

В.А.Копосов (слева) со служителями колонии.
В.Б.Шифрин «Приют добра, приют печали…», Ульяновск, 1998.

Струнный ансамбль Карамзинской колонии.
В.Б.Шифрин «Приют добра, приют печали…», Ульяновск, 1998.

П.С.Добрынин. Портрет В.А.Копосова. 8 мая 1922 года.

Похороны В.А.Копосова. 20 августа 1922 года.
«Мономах», 2000, №4; к статье М.П.Телегина (из архива А.В.Жиркевича).

Могила В.А.Копосова у стены Владимирской церкви.