Публикуем вторую, заключительную, часть рассказа главреда журнала «Деловое обозрение» Татьяны Задорожней, которая переболела коронавирусом и на своей странице в Facebook в нескольких историях описала  опыт госпитализации в ковидный Госпиталь ветеранов войн. Журналист рассказывает, как  людей с положительными и отрицательными тестами госпитализируют в одну “кучу”, об условиях работы врачей: они носят по 2-3 пары перчаток, их запястья плотно замотаны скотчем, некоторые вынуждены надевать памперсы. Со слов журналиста, медперсонал признался, что еще недавно эпидемиологическая ситуация была «цветочки», а вот сейчас самые настоящие «ягодки» — на регион (по высказанному в разговоре мнению врачей) надвигается вторая, куда более мощная коронавирусная волна.

Цитируем:

Часть 7

Около полуночи в нашем отделении раздались истошные крики. Я выглянула из палаты и увидела бегущего по коридору мужика, изрыгающего громкие проклятия, требующего телефоны завотделения, Минздрава и т. д.
Из соседней палаты вышел здоровяк в семейных трусах и пообещал нарушителю спокойствия “открутить башку, если не заткнется”. Стало тихо.
Утром медсестра рассказала, из-за чего был весь сыр-бор. Оказывается, бузотера и ещё одного больного (похоже, с отрицательным тестом на ковид) поселили в маленькой комнате. И вот им подселяют третьего, потенциального ковид-носителя. Завопишь тут!
На самом деле, это огромнейшая проблема. Ведь не все люди, попавшие в ковид-госпитали, имеют “положительный” статус. Некоторых привозят с пневмонией и высокой температурой в рассадник инфекции, но первый же тест показывает, что ковида у них нет. А вот второй тест, как у моей соседки по палате, уже положительный! Как же плакала женщина, когда ей сообщили это, сердце разрывалось от жалости. А что делать?! В регионе нет госпиталей с отдельными “карантинными” боксами, как “Коммунарке”, кладут всех, что говорится, в одну “кучу”. Некоторые кровати, правда, разделены ширмами. Медики советуют носить круглосуточно маски, но разве это спасёт, если туалет общий, и медперсонал ходит из палаты в палату…
В общем, я ещё раз убедилась, что все мы сейчас – участники адской лотереи. Кого-то “пронесёт”, а кто-то получит билет на “лодку К-19”. Ситуация ухудшится с началом сезонных заболеваний. И это ужасно.

Часть 8

Пятый день моего пребывания в госпитале к моей вящей радости начался неплохо. Градусник показал 37,6, тонометр – 125х85, прибор для сатурации ( уровень кислорода в крови) – 94 (терпимо). Но главное, у меня проснулся аппетит! Я съела (а не впихнула в себя) полтарелки рисовой каши, “догналась” персиком и ежевикой “с воли”.
И всем, кто справился этим утром о моем самочувствии (люди реально переживали и постоянно спрашивали, как я), так и написала, мол, спасибо, мне гораздо лучше.
А после обеда… меня не по-детски накрыло!
Опять температура выше 38, давление упало, своим лающим кашлем я снова пугаю палатных соседок, а от показателя сатурации чуть не упала в обморок: 86! Это катастрофа! К счастью, я быстро “раздышалась”, нагнала до 92-х, и мне не понадобился кислород: врачи честно признаются, что он не так безобиден, и если можно обойтись без него, то хорошо. Не говоря уже об аппаратах ИВЛ, которые применяются в реанимации, после них человек почти гарантировано становится легочным инвалидом.
В общем, я на собственной шкуре убедилась, что ковид-пневмония – как “американские горки”: после радостного взлёта может наступить такое падение, и ты снова летишь в пучину отчаяния….
Так я стала до ужаса суеверной, и больше никаких комментариев по поводу своего самочувствия не давала (исключение – только самые близкие люди).
И сейчас, когда я долечиваюсь дома, тоже стараюсь лишний раз “не распространяться”. Очень уж все зыбко…

Часть 9

Особенная. Прошу максимальный репост.
Во время тяжёлых испытаний человек, как правило, переосмысливает свою жизнь, меняет приоритеты.
Я тоже почувствовала, что вся эта ковид-история меня изменила. То, что ещё недавно казалось таким важным, теперь видится совершенно незначительным.
А еще сейчас для меня нет людей, более полезных для общества, чем те, кто спасает человеческие жизни.
Я не могу подобрать слов, чтобы выразить всю глубину своей благодарности медикам, которые сейчас находятся на ковид-передовой. Для меня просто за гранью понимания, КАК они могут работать в таких условиях и сохранять лучшие человеческие качества. Так ласково, доброжелательно разговаривать с пациентами (“куколки, красавицы, давайте померяем давление!”), вселять в нас надежду на выздоровление. Я очень благодарна своему лечащему врачу из Госпиталя ветеранов войн, которая не просто профессионально подобрала мне эффективное лечение, вытащив буквально с того света, но и находила для меня, отчаявшейся, правильные слова, слыша которые, я верила, что в конце концов все будет хорошо.
Ещё несколько месяцев назад эти люди ходили по своим отделениям в удобных лёгких халатах, а сейчас они с ног до головы облачены в жуткие СИЗы из недышащих материалов! Как призналась мне одна медсестричка, “утро только началось, а я уже вся вспотела! пОтом и глаза заливает, ничего не вижу! Прихожу с работы, ноги мозжат, спать не могу. За ночь усталость не проходит…”
Они носят по 2-3 пары перчаток, и их запястья плотно замотаны скотчем (представляете, что с нежной женской кожей?).
Некоторые вынуждены надевать памперсы, потому что нет никакой возможности терпеть по 7 часов… Они ещё шутят! “Заметили, как моя попа увеличивается к концу смены?… ” У меня комок в горле от таких горьких шуток.
И яростное возмущение, когда слышишь про задержки выплат медикам, работающим с ковид-больными. Многие из них уже переболели. А получили ли страховку? И неужели у властьпредержащих хватит совести совсем отменить им “коронавирусные” выплаты?! Это будет вообще за гранью!!!
Лично для меня эти люди – настоящие герои, нижайший им поклон!

Часть 10

Это тоже очень важный пост, и мне хотелось бы, чтоб его прочитали как можно больше людей. Поэтому прошу максимального репоста.
В ковид-госпитале я слышала звуки, которые мне хотелось бы забыть навсегда. Но вряд ли получится.
И один из таких звуков — противный, квакающий сигнал ковид-перевозки, заезжающей на закрытую территорию госпиталя. Звук беды, не замолкающий ни на сутки. Слыша его снова, снова и снова, мы с товарками вздыхали «Еще одного привезли».
В нашу палату регулярно забегала медсестра с одним и тем же вопросом: мест нет?
Не было у нас мест. Итак запихнули шестую кровать так, что расстояние между койками сократилось до 50 см. Но мы не роптали: больная бабушка Зина итак провела несколько часов в коридоре…
На мои расспросы медперсонал признался, что еще недавно эпидемиологическая ситуация была «цветочки». А вот сейчас самые настоящие «ягодки» — на регион надвигается вторая, куда более мощная коронавирусная волна.
Вспомните, кто из ваших знакомых болел коронавирусом весной? У меня — никто. Летом — один, муж подружки. А сейчас?! Сотрудница брата, отец подружки, сосед бывшей коллеги, родственник нынешней коллеги, сосед по даче у приятельницы… А сколько мне сейчас пишут в комментариях и в личных сообщениях с жалобами на симптомы К-19!
И места в ульяновских ковид-госпиталях уже на вес золота! Надо что-то делать, бить в колокола, а у нас на официальном уровне — тишь да гладь, «цифры радуют».
Вот вчера пишет знакомая, у которой заболел близкий человек: ” когда скорая приехала, сказали, что мест нигде нет и предложили в Нагаткино везти!” В Нагаткино!!! Где Нагаткино, а где Ульяновск? Мне, например, передачи с нужными вещами(медикаменты и т. д.) родные носили через день. А, представьте, упекли бы в сельскую местность!
… В моих ушах стоит еще один звук, терзающий мне душу. Жалобный стон палатной соседки, у которой после приема сильнодействующих лекарств обострилась давняя болячка — эрозия желудка. Я подошла к кровати бабушки Любы и услышала тихий шелест: «плохо мне совсем, боль страшная, сознание уходит, сердце заходится». Я пошла на пост за помощью, и увидела картину, схожую с кадрами фильма «Унесенные ветром», где главная героиня идет за помощью к доктору и понимает, что ему не до нее.
Около поста на кушетке сидело несколько вновь прибывших, а один пожилой мужчина лежал на каталке. Все они чувствовали себя очень плохо! А медперсонал буквально разрывался от такого количества новых больных! Вот бы сюда сейчас “ковид-диссидентов”, утверждающих, что К-19 это все происки журналюг, политика и т.д.
…. К счастью, для бабушки Любы, помощь ей оказали достаточно оперативно. И вообще, любой, кто попадает в ковид-стационар, априори может быть спокоен: медики сделают все возможное, чтобы вытащить, отбить человека от коварного вируса! Вопрос в том, будет ли для больного место в стационаре…

Часть 11

До этого случая я лежала в стационаре (в ЦГБ) в конце 90-х. До сих пор помню облезлые палаты и места общего пользования, жуткую больничную “баланду”, горластых раздраженных медиков.
В Госпитале ветеранов войн (хорошее наследство губернатора Горячева!), куда я попала вовсе не “по блату”, а по месту жительства, все было совсем по-другому. Свежий ремонт в палате с высокими потолками, палатный душ и туалет с новой сантехникой, приличное, почти санаторное питание (за исключением утреннего напитка и “резинового” минтая припущенного).
Обстановка очень сильно влияет на настроение пациентов, равно как и человеческий фактор. Весь персонал нашего отделения был сама доброта. Чего, увы, не скажешь о некоторых пациентах. Иные были, извините, настоящими говнюками. Приведу несколько примеров претензий от пациентов-мужчин (рассказали медсестры):
– Почему тут батареи холодные, мне негде сушить носки!
– Как это курить нельзя? Вы ущемляете мои права!
– Почему это вы меня так рано разбудили?! (ночная медсестра должна ждать, пока гражданин выспится, и только после этого, измерив ему давление и сатурацию, пойдёт домой?)
Женщины тоже были хороши. В первый же день, когда я немного приотрыла окно (стоял тёплый августовский день), ко мне подлетела бабулька из дальнего угла и демонстративно захлопнула раму: вы что нас уморить хотите сквозняком?!
Я проявила твёрдость, попросив всех, кому “дует”, накрыться одеялом: духота в палате на 6 человек нас уморит быстрее!
А еще некоторые дамы не считали нужным понижать децибеллы, когда разговаривали, точнее, трещали по телефону, в том числе, в сончас и поздно вечером. Я видела, как страдала от громкой телефоннной болтовни бабушка Люба, которой, как и мне в первые дни было особенно худо.
Когда я попросила товарок разговаривать потише, а лучше выходить с телефоном в коридор, бойкая Геля из татарского села заявила, что она “никого не боится. А кто хочет спать, уснёт в любом случае! “.
Карма накрыла Гелю в эту же ночь, когда она не сомкнула глаз от стонов соседки, к которой к тому же то и дело приходили медсестры (я не слышала ничего).
Когда утром “храбрая” женщина пожаловалась мне на бессонную ночь, я не стала здорадно напоминать её слова. Она сама все поняла. И с тех пор в нашей палате установились добросердечные отношения. Мы помогали друг другу, как могли (вызвать медсестру, подать стакан воды…), угощали вкусностями из передач. Когда мне принесли большой кусок слабосоленой сёмги, я наделала бутербродов на шестерых.
А однажды одной сопалатнице передали половинку чёрного круглого хлеба, которым она тоже поделилась с желающими. Я тогда страдала отсутствием аппетита, но все-таки взяла кусок, который в течении нескольких часов – по крошечке! – и “заточила”. И поняла, что обязательно выкарабкаюсь! (пишу это, и реально комок в горле, до слёз).
…. Когда на днях милая
Гюзель Аглиуллина (Gyuzel Agliullina)
собираясь ко мне с подарком от “УльяновскХлебпрома”, спросила, что, может быть, мне что-то ещё нужно, я ответила: хлебушка вашего привези! (“ну, это естественно!”).
Что хотите думайте, но для меня горбушка круглого чёрного – ни много, ни мало, символ самой жизни. И за эту жизнь мне пришлось серьёзно побороться (ещё раз говорю спасибо медикам!).

Часть 12

– А почему им колют витамин С, а мне нет? – обиженно спрашивает бойкая Геля нашего врача, на что та резонно отвечает, что единой схемы лечения нет, у каждого пациента – она своя, индивидуальная.
Судя по всему, у меня было самое тяжелое состояние, потому что мне кололи больше всего лекарственных препаратов. Первые дни по пять флаконов за день в виде систем: антибиотик, бронхорасширяющее, жаропонижающее. Плюс инъекции витамина С и гормона, а также отхаркивающие порошки и антивирусный препарат с доказанной эффективностью от коронавируса. Уже второй, а затем и третий мой тест на ковид показал отрицательный результат. Названия препаратов не спрашивайте: их назначение – дело исключительно профессионалов. Тем более, что у всех сильнодействующих лекарств – неслабая «побочка», и все пациентки нашей палаты на себе это испытали: где было «тонко», там в первую очередь, и «рвалось». Я, например, столкнулась с жесточайшей бессонницей: двое суток не могла сомкнуть глаз, пришлось (первый раз в жизни!) выпить транквилизатор.
Ну и, разумеется, у всех мгновенно появились проблемы с ЖКТ. Мне здорово помог пре- и пробиотик «Максилак», до сих пор его принимаю.
И если, по словам медсестрички, «антибиотики к нам поступают тоннами», то с некоторыми препаратами в ковид-госпиталях (не только в нашем) были перебои. И в первую очередь, с кроворазжижающим препаратом гепарином. Без него пациент с ковид-пневмонией запросто может заполучить тромбоз. Я была предупреждена заранее, поэтому практически сразу мои родные передали мне фраксипарин – дорогой и более эффективный аналог гепарина. Для этого им пришлось объехать немало аптек: растущее число ковид-пациентов привело к дефициту противотромбных препаратов – фраксипарина и клексана. Стационарному ковид-больному стоит запастись и гепариновой мазью (от частых инъекций появляются шишки), а также пластырем для систем.
К счастью (если в моем случае это слово вообще уместно), я попала в ковид-стационар, когда медики уже научились эффективно справляться с коронавирусной инфекцией и вызванной ею пневмонией. Феминистка Мария Арбатова, подцепившая вирус в мае, несмотря на тяжелое состояние, лечилась дома: так ей посоветовали знакомые медики.
Не знаю, как другие, но лично я точно не выжила бы, если б не попала в ковид-стационар. Еще раз низкий поклон медикам!
Да, в инфекционном отделении Госпиталя ветеранов войн не было компьютерного томографа, который определяет степень поражения легких, но с моей мнительностью это, может и лучше. Главное, рентген показал двустороннюю пневмонию, а на КТ мои легкие посмотрят в «чистой» зоне госпиталя в октябре.
…13 дней я провела в ковид-стационаре, но с выходом из «красной зоны» моя борьба с последствиями мутировавшего юханьского вируса не закончилась. Впереди – долгая реабилитация, и возвращение к нормальной жизни будет зависеть не только от медиков (очень надеюсь на клинику Нина Александровна Березина), но и от меня самой. Как бы ни мучили кошмарный кашель и бессилие, нужно обязательно делать дыхательную гимнастику, ходить по лесным дорожкам, надувать шарик, петь (да-да), лежать на животе (так лучше для легких). А еще нужны специальные продукты, которые помогут измученному организму восстановиться, укрепить иммунитет. В первую очередь, это богатые витамином D сорта рыбы, печень трески, «крововосстанавливающий» гранатовый сок, продукты пчеловодства – перга, пыльца и т.д. А еще мне надо обязательно беречься от чихающих граждан (подцепить «обычный» грипп человеку со слабым иммунитетом – легко).
…Но знаете, что самое обидное. Вот «выиграл» ты в эту адскую лотерею, выжил в «красной зоне», но «индульгенцию» от ковида получил максимум на 120 дней. Уже понятно, что порой «снаряд падает дважды в одну и ту же воронку», и можно второй раз подцепить эту заразу.
Как уберечься от первичного и тем более вторичного заражения, я не знаю. Только в бункере запереться. Но если серьезно, элементарные меры безопасности – ношение маски, соблюдение социальной дистанции – точно не помешают. Если вы читали мои посты (а скоро я напишу материал на uldelo.ru), то уже поняли, что ковид – это не шутки. Не дай бог испытать это на собственной шкуре.

Дыхательный тренажер