Значительное снижение кредиторской задолженности бюджетных медицинских учреждений и относительные успехи в борьбе с COVID-19, случаев заражения которым, по официальной статистике, сейчас в регионе почти в три раза меньше, чем пару месяцев назад, – вот, пожалуй, основные достижения системы здравоохранения Ульяновской области. С другой стороны, в регионе увеличилась общая смертность, а врачей по-прежнему остро не хватает, и лечиться по госгарантиям нормально не получается. Эти факты фигурируют в недавних выступлениях облминистра здравоохранения Виктора Мишарина на коллегии минздрава и в Законодательном Собрании, где он отчитывался о состоянии региональной медицины – той, которую принято называть государственной, и на какую надеются люди, не имеющие денег для платной.

Инфаркты и инсульты зашевелились

Конечно, стоит порадоваться тому, что кредиторская задолженность государственных лечебных учреждений региона снизилась за минувший год почти вдвое – с 2,6 до 1,4 миллиарда рублей (просроченная задолженность в этой сумме составляет 1,1 млрд). В текущем году, по словам министра Мишарина, ее планируется ликвидировать вовсе. Однако главная оценка для медицины – жизнь и здоровье людей. Здесь в 2020 году дела, к сожалению, ухудшились. Коэффициент общей смертности за прошлый год, по данным облминздрава, составил 16,8 на 1000 человек населения, что на 21,7 процента больше, чем за 2019 год (13,8 на 1000 человек). Всего в Ульяновской области скончалось за год 20625 человек – на 3537 человек больше, чем в 2019 году. И дело не только в новом корнавирусе. В июле 2020 года в статье «Вылечится ли медицина?» «СК» высказывал тревогу, что повышенное внимание к COVID-19 осложнит и без того трудную борьбу с другими опасными заболеваниями – сердечно-сосудистыми, онкологическими и т. д. Ведь проблемы с квалифицированными медицинскими кадрами, лекарствами, современным оборудованием никуда не делись – только обострились из-за пандемии. Так, к сожалению, и вышло.

Новый коронавирус занял лишь пятое место в списке причин смерти ульяновцев в 2020 году: на него пришлось 6 процентов скончавшихся. А лидируют болезни системы кровообращения (инфаркты и инсульты) – от них умерло 47,8 процента. Причем скачок за прошлый год совершили и
инсульты, и инфаркты. Смертность от инфаркта миокарда повысилась на 28,4 процента: 79,2 скончавшихся на 100 тысяч населения против 61,7 в 2019 году. Подъем смертности от кровоизлияния в мозг оказался еще круче – на 34,6 процента: от 105,4 до 141,9 на 100 тысяч населения. Второе место в структуре причин смерти занимает онкология – 13,9 процента. Среди факторов, вызвавших рост смертности, Мишарин назвал сокращение плановых госпитализаций из-за пандемии ковида, вынужденное перепрофилирование коек в больницах, перенаправление кадров, заболеваемость сотрудников. ЦГКБ, например, с ноября прошлого года полностью закрыта под лечение пациентов с новым коронавирусом, в то время как она имела первичное сосудистое отделение. Еще отметим, что в два с половиной раза увеличилась в регионе смертность от заболеваний органов дыхания. Но это уже прямые происки ковида, приводящего в острых случаях к тяжелой пневмонии.

Если же добавить к выросшей смертности снизившуюся рождаемость, то картина станет еще более печальной. В 2020 году в Ульяновской области появилось на свет на 529 малышей меньше, чем годом ранее. В итоге естественная убыль достигла 8,6 тысячи человек.

Врачей требуется вдвое больше

Как обеспечить качественное лечение в системе государственной медицины региона, если там не хватает не только грамотных специалистов, но персонала вообще? Например, врачей, как физических лиц, недостает почти половины (укомплектованность 52,2 процента). Есть, конечно, в здравоохранении такое понятие, как совместительство. Это, примерно, такая картина, когда вы хотите в своей поликлинике попасть к узкому специалисту (офтальмологу или ревматологу), а вам говорят, что, мол, у нас принимает совместитель – раз в неделю. А то и раз в месяц. Но даже с учетом коэффициента совместительства (для врачей сложился в среднем на уровне полторы ставки) дефицит врачебных кадров в бюджетном здравоохранении Ульяновской области составляет 508 человек, средних медицинских работников – 1109 человек. В 2021 году этот дефицит, в отличие от кредиторской задолженности, ликвидировать даже не планируется, несмотря на ворох стимулирующих программ. Трудоустроить намечено 270 докторов и 450 человек среднего медперсонала. Это не покроет нехватки даже с помощью совместительства, которое выматывает и самих медиков, снижая качество их труда.

Теперь в недрах облминздрава заговорили еще о так называемых эффективных контрактах для медиков, чтобы оплачивать только реально проделанную работу. Но лишь бы не получилось «как всегда», когда за красивыми названиями об эффективности встанет банальная экономия на доходах персонала. Ставки в бюджетных медучреждениях и без того малы, очереди из желающих там работать не наблюдается.

Больницы полезнее комиссий

В нашей бедствующей медицине по-прежнему многое упирается в деньги. Имелось бы нормальное финансирование, проблемы удалось бы решить или начать решать. В упомянутой июльской статье «СК» высказывалась мысль, что сформировав насущные потребности больниц, поликлиник, ФАПов, облминздраву необходимо по максимуму выбивать средства в Москве – другого пути существенно поднять уровень ульяновской медицины нет. Однако пока не получается убедить федералов в наших потребностях: почему-то плохо прислушивается Москва к доводам из Ульяновска. Так федеральное финансирование строительства новой поликлиники на Нижней Террасе, по словам Виктора Мишарина, отложено минимум на год – до 2022-го. Хотя по большому счету там надо строить уже и стационар: прежний, постройки 1930-х годов, служивший когда-то медсанчасти патронного завода, недавно снесли с удивительной поспешностью. Да, он был стар, но почему сначала не дождаться нового строительства, которое, как теперь выяснилось, откладывается? Напомню, сейчас, после перепрофилирования ЦГКБ, в Заволжье нет ни одного комплексного стационара для взрослых. А жители Володарки горько пророчествуют, что вместо снесенной больницы могут построить жилую высотку с кабинетом врача общей практики на первом этаже – и всё.

Не особо жаловала Москва Ульяновскую область и при выделении средств для бесплатных лекарств ковидным больным, лечащимся на дому. В июле прошлого года ЗС по итогам отчета Мишарина намеревалось подготовить обращение к правительству РФ по формированию программы восстановления и развития здравоохранения. Какова судьба этого обращения, если оно родилось, – неизвестно. Зато тогда же была создана областная межведомственная комиссия по подготовке предложений о внесении изменений в программу «Развитие здравоохранения в Ульяновской области». Комиссию возглавил триумвират разноплановых сопредседателей – глава регионального правительства Александр Смекалин, глава областной Медицинской палаты Валентина Караулова и депутат Госдумы РФ Алексей Куринный. Состав комиссии также был очень пестрым и вряд ли мог достичь консенсуса. Что ценного, полезного или кардинального она изобрела после шаблонных заявлений о нуждах медицины – тоже неизвестно. Зато одна из членов комиссии, 26-летняя депутат ЗС от «ЕР» Мария Рогаткина успела с тех пор возглавить центр телемедицины в Ульяновске. Рогаткину даже вроде чем-то наградили на недавней коллегии министерства. Хотя с помощью телемедицины вряд ли можно что-нибудь вылечить – это даже не Кашпировский.

На первом заседании пресловутой межведомственной комиссии полгода назад говорили, в том числе, о необходимости минимизировать неэффективные расходы в здравоохранении, отчего денег на повышение качества медпомощи якобы сразу добавится. Министр Мишарин тоже ратовал тогда за сокращение неэффективного коечного фонда, а то и целых зданий лечебных учреждений. Судьба в дальнейшем распорядилась так, что «оптимизировалась» целая ЦГКБ, перепрофилированная под ковидный госпиталь. Но с лечением стало только хуже, о чем говорит и тревожная статистика по сердечнососудистым заболеваниям, приведенная в начале статьи. Уверен, региону сегодня наоборот не хватает лечебных учреждений, обеспечивающих госгарантии. А к январю и в областном руководстве укрепилась идея, что Ульяновску необходима новая инфекционная больница – ей присмотрели место в новом городе, на продолжении проспекта Созидателей. «СК» месяц назад писал, что пока в пандемии коронавируса образовалась некая пауза, есть резон построить капитальную инфекционку, а не скороспелую, как планировалось. Такую же позицию занимает Мишарин: он ее озвучил в ходе отчета в ЗС, отметив, что нас могут включить в федеральную программу. Тогда пробивать это дело нужно быстрее, пока ковид вновь не поднял голову, и чтобы не получилось как с поликлиникой на Нижней Террасе, с оттяжкой на год.

На мартовском отчете облминздрава в ЗС также прозвучало, что в этом году в Ульяновской области не закроется ни одно лечебное учреждение, финансируемое из бюджета. Ну, хоть какой-то прогресс в модернизации медицины.