Заказать и ликвидировать. “Симбирский курьер”: как работает схема уничтожения исторической застройки Улпресса

Памятники истории не имеют никакой защиты, если появляются люди с деньгами, которые хотят что-то построить на их месте. Точнее, защиту, предусмотренную законом, при желании очень легко обойти. Ульяновские общественники пытаются через суд положить конец этой практике.

Дело охраны в суде
В среду, 19 октября, в Ленинском районном суде состоялось первое заседание по иску председателя совета ульяновского реготделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) Ирины Зубовой к областному управлению по охране объектов культурного наследия. Предмет иска – решение, на основании которого был полностью уничтожен уникальный дом старой симбирской застройки на ул. Мира, 26.
Историкам он известен как «дом Башанова». Его хозяин Андрей Алексеевич Башанов, занимая должность заместителя городского головы Леонида Ивановича Афанасьева, напрямую был причастен к прогрессивным изменениям в жизни Симбирска 1910-х годов – к строительству электростанции, нового водопровода и кладбищенской церкви, к шоссированию улиц, к работам, связанным с выделением земель для строительства моста через Волгу, к устранению последствий оползня 1915 года… Но и сам дом, не только его хозяин, был замечателен. Еще в апреле «Курьер» писал, ссылаясь на архивиста и краеведа Антона Шабалкина, что он единственный в городе сохранил наличники с точеными округлыми элементами — «столбиками» (алатырский тип резьбы, характерный для мастеров Алатырского уезда Симбирской губернии). В Ульяновске был еще один дом с резьбой такого типа – на улице Радищева, 29, – но его снесли в начале ноября 2003 года.

В июне нынешнего года по ходатайству ВООПИК и на основании подробной исторической справки управление по охране объектов культурного наследия включило дом Башанова в перечень выявленных объектов культурного наследия. Но уже в августе это решение было отменено на основании заключения эксперта из Оренбурга Станислава Смирнова, который посчитал, что никакой исторической ценности здание не имеет.

Примечательно, что заказал и оплатил экспертизу застройщик (ООО «Бирма»), который планировал построить на месте дома Башанова элитное жилье.

– Как может быть объективным эксперт, если его выбирают фирмы, которые заинтересованны в сносе, и сами оплачивают экспертизу? – говорит Ирина Зубова. – И как можно проводить экспертизу дистанционно, не выезжая на место, по фотографиям, присланным заказчиком? Не устаю удивляться отстраненной позиции управления по охране объектов культурного наследия… Хотя бы официально договорились с застройщиками о передаче в музей наличников, карниза, элементов внутреннего декора здания…

По сути, управление не только «отстранилось» от судьбы дома Башанова, но даже подсказало застройщику, что он вправе сам стать заказчиком экспертизы, хотя логично было бы (и защитники дома ожидали этого), что инициатором экспертизы станет само управление.

В своем иске Ирина Зубова оспаривает объективность выводов оренбургского эксперта, указывает на то, что они сделаны в интересах заказчика (ООО «Бирма»), который оплатил его работу. Да ведь и сам Станислав Смирнов публично (в эфире «Эхо Москвы в Оренбурге») признал «заказной» характер своей деятельности:
«Дело в том, что мы же работаем по заказу. Того, кто мне это заказывал, положительная экспертиза бы не устроила. Поэтому я сделал вот такую экспертизу», — так прокомментировал он один из заказов. По этому поводу издание «Урал56.Ру» написало: «Известный оренбургский архитектор и эксперт Станислав Смирнов, благодаря отрицательным экспертизам которого сразу несколько исторических памятников в Оренбурге были лишены статуса «объект культурного наследия» и вскоре снесены, сегодня выдал великолепную цитату в эфире Эха Москвы, которая лучше всего показывает отношение людей, принимающих решения, к сохранению исторического наследия в Оренбурге».

Оренбургский след
Кстати, эксперт Смирнов и раньше принимал судьбоносные решения для симбирской-ульяновской исторической застройки.

– На два прекрасных дома в стиле модерн по улице Крымова – № 53 и 55 (предположительно архитектор Петр Иовлевич Курочкин) еще в 2018 году была написана экспертиза, что они не представляют никакой ценности, – говорит Антон Шабалкин. – «Приговор» подписал тоже господин Смирнов из Оренбурга. Дом № 55 уже поджигали весной 2017 года. Сейчас он расселен и даже не закрыт. Юридически здание приговорено. Вопрос сноса зависит исключительно от владельца территории. Еще немного, и о симбирском деревянном зодчестве сможем судить почти исключительно по старым фото и старым публикациям.

Не только образцы деревянного зодчества, но и здание в стиле советского модернизма – областную детскую библиотеку имени Аксакова (раньше – имени Ленина) оренбургский эксперт лишил надежд на получение «охранной грамоты» и шанса остаться такой, какой она была построена к ленинскому столетию.

– Академик Международной академии архитектуры, член научно-методического совета по культурному наследию при Министерстве культуры РФ Ирина Вячеславовна Крымова считает, что нужно сохранить не только внешний облик, но и внутренние интерьеры нашей детской областной библиотеки, потому что это однозначно архитектурный памятник советского модернизма, – говорит Ирина Зубова. – Но архитектор-эксперт Смирнов этот объект памятником не признал. Видимо, логика такова: меньше памятников – меньше хлопот.

И, наконец, из последнего. На сайте Управления по охране культурного наследия идет обсуждение экспертизы изменения зон охраны памятника истории и культуры «Здание фильтровальной станции» (1905г) по ул. Набережная реки Свияги, 130. Эксперт тот же – Станислав Смирнов. Этот документ позволяет изменить охранную зону под застройку 24-этажными зданиями.

– Как можно доверять этой экспертизе, если ее автор, как стало известно, признался, что работает в интересах заказчика? – говорит Ирина Зубова. – ВООПИК выступает против изменения зон охраны объекта культурного наследия. Оно неизбежно приведет к строительству многоэтажных домов, которые нарушат исторический контекст восприятия объекта культурного наследия. Многоэтажки как на левом берегу Свияги (ЖК «Аквамарин»), так и на правом (ЖК «Воробьевы горы») уже создали визуальное доминирование новостроек над кварталом Музея-заповедника «Родина В.И. Ленина». Застройка правой набережной реки Свияги принесет непоправимый ущерб достопримечательному месту федерального значения «Родина В.И. Ленина» и комплексу Симбирской чувашской школы.

Ни Симбирска, ни Ульяновска
Областной центр стремительно теряет свое лицо. Если дело пойдет так дальше, то не останется от него ни Ульяновска (здания в стиле советского модернизма, построенные к 100-летию Ленина, не ставят на охрану, хотя специалисты признают, что они имеют большую ценность как представители своего времени и стиля), ни Симбирска. Архитектура старого губернского города сохраняется только в границах Музея-заповедника «Родина В.И. Ленина», а все остальное или доживает, и ли дожило свой век. Даже на улице Ленина, которую 12 лет назад объявили музеем под открытым небом старые симбирские дома в плачевном состоянии.

– Зашел во двор дома №95 по ул. Ленина. Проход к дверям преграждает шлагбаум в виде пластиковой ленты с красными насечками, – сообщает краевед Вячеслав Ильин. – Все закрыто, окна в пыли, но стекла еще целы. Похоже, этот дом обречен. Нечитаемая информационная охранная доска тому подтверждение. Плохая электрическая проводка – замыкание – пожар – реставрация – новодел или сразу поджог неустановленными бомжами или хулиганами. Не первый и не последний охранный домик. Дом напротив спасает соседство с музеем Гончарова…

Хотя на деле не очень-то и спасает. Дом 138 (склад-магазин сельскохозяйственных машин Юргенса, с 1912 года – типография Балакирщикова, позже – областная типография) ровно десять лет назад завесили тряпкой. К ней уже можно водить туристов, чтобы рассказывать в красках о том, как легко загнуться объекту культурного наследия под «опекой» власти. В 2017 это здание через суд забрали у собственника. С тех пор ничего не изменилось, разве что тряпку, закрывающую ОКН, перестали менять. Сейчас в ее прорехи легко «заглянуть» камерой смартфона, чтобы увидеть не историю, а уже руины: обвитый плющом разрушающийся фасад некогда красивого здания, разбитые окна, покосившиеся рамы…

Обреченные на гибель объекты культурного наследия можно долго перечислять, и дом Башанова, конечно, уже не вернуть. Судебный иск, с которым выступила Ирина Зубова, – это, прежде всего, попытка изменить существующий порядок вещей, когда судьба памятника решается на основе экспертизы, сделанной на заказ, в интересах того, кто платит (напомним, что это признание самого эксперта). Однако суд отказал Ирине Зубовой в удовлетворении иска.

Дв. кн Ф114