Симбирский дневник. (Сермяжная повесть). Должность  на время. 1. После взбудоражено- деятельного Геннадия Колбина “на руководстве” области оказался Юрий Григорьевич Самсонов (1987-1990). Он был из местных. Родился в селе, затем работал на автозаводе, закончил Московский автодорожный институт. Руководил большим оборонным предприятием. Как “первое лицо” области Юрий Самсонов шел тем путем, который начертал его предшественник. Продолжал антиалкогольную политику, которая, впрочем, быстро сошла на нет вместе с первыми ростками капитализма. Конечно, Юрий Григорьевич еще старался “крепить идеологическую основу” существования советского общества и государства. То есть: выдвигал, поощрял, наказывал, исключал преданные КПСС “кадры”; продолжал “курировать” затеянные Г. Колбиным начинания: строительство нового корпуса университета; создание (на пустом месте) грандиозного Центра микроэлектроники (который в начале девяностых годов был очень быстро “приватизирован” и растащен); пытался продолжать “подъем сельского хозяйства” - и так далее. Но в стране уже “плескались” волны начатой М. Горбачевым “перестройки” - и медленно но верно гипнотическая сила КПСС истаивала - ибо экономическое положение становилось все хуже и хуже: уже в пять утра люди занимали очередь за куревом; уже обесценивался рубль и обретал эпитет “деревянный”; уже не было мыла в магазинах – и продуктов на рынках. Надвигался на СССР очередной кризис – и впору было каждому думать о собственной судьбе больше, нежели о строительстве коммунизма… ...

Близится к концу «галерея портретов» о партийных вождях Ульяновской области, с которыми за полвека своей журналистской работы в Ульяновске я  познакомился, посотрудничал, о многом поговорил – и буду уж откровенен! - даже и выпивал изредка по разным поводам...      И так получалось что познавал я в этом общении не только «официальную картинку» оных личностей - но и их внутреннюю сущность, их мироощущение, их устремленности, их натуры - как  «для публики» - так и для собственного «внутреннего потребления»..  Портреты получаются не парадные - но (как полагаю) весьма «близкие к оригиналу».  Ни приукрашивать – ни охаивать провинциальных вождей у меня намерения не было...  Как говорится: все есть как есть. Ж.М. ...

Жан Миндубаев. Симбирский дневник. (Сермяжная повесть) Часть вторая. Глава 2. Бодание с дубами. 1. Название главы бесстыдно ворую у Александра Солженицына. Речь в его почти одноименном очерке, как известно, идет о противостоянии писателя и власти. Нет, точнее так: власти и русской словесности. К последней я отношу и журналистику. Разумеется, более-менее честную. Ибо еще со времен Радищева и по сию пору – по словам того же Александра Исаевича - тяготит и сковывает нас та «…жестокая и трусливая потаенность, от которой все беды нашей страны» .И — к великому сожалению- большинство из пишущих этой самой «потаенности» - то бишь неправде - как бы присягнули навеки… Со страху, конечно. Или из личных выгод (и себя тут не исключаю). ...

От ведущего. Как-то невежливо и не совсем правильно было бы не отметить сегодня день рождения «Вождя мирового пролетариата» и нашего земляка В.И.Ульянова (Ленина). Потому предлагаю вниманию читателей «Глагола» уместные сегодня заметки о роли «Ильича» в повседневной жизни Ульяновса и ульяновцев. Жан Миндубаев.                                       *** «Вашим товарищ Ленин, именем...» Известно, что сказал поэт дальше: думаем, дышим, боремся и живем. Но не только. Именем Ленина в Симбирске еще и порушено многое. Ломали церкви, монастыри, старинные здания — во имя утверждения культа вождя. Но не только вождя. Самым плачевным оказалось... как это выразиться? Скажу так: утверждение примитивно-самодовольного мироощущения, фундаментом которого является причастность к “родине Ильича”. “Мы — земляки Ленина!” И это как бы автоматически наделяло особыми, только Ульяновску и ульяновцам присущими достоинствами; избавляло от любых грехов; любую благоглупость возводило в ранг доблести... ...

Жан Миндубаев. Симбирский дневник. (Сермяжная повесть.) Часть 2.  Бодание с дубами.  Глава первая. Тройной  портрет “Бабая”.     1.      Итак, генсек КПСС товарищ Л.И.Брежнев 16.04.1970 года прибыл в Ульяновск и через четыре часа в тот же день отбыл в Москву. Пустым остался ожидавший его на ночлег гостевой домик и все прочие кропотливые приготовления товарища Скочилова. Нервно-суматошная жизнь местного руководящего бомонда потихоньку стала входить в привычное будничное русло.. «Заботы местного значения»… Они как лежали главным образом на плечах товарища Скочилова -   так и остались лежать… Такая уж должность у него была: всем и всеми повелевать. И какие это были заботы и как их пытался решать товарищ «Первый» - это весьма интересная тема…      ...

Симбирский дневник. (Сермяжная повесть), Глава  шестая. Лицом к лицу с  Вождем. 1. Чем  ближе надвигалось 22 апреля 1970 года — тем суматошнее становился Ульяновск. И не только потому что не успевали доломать старое, доделать новое, озеленить, осветить, остеклить — и так далее. В нервный озноб всю руководящую верхушку города и области вгоняла тревожная неизвестность: прибудет на открытие Мемориала и ленинские юбилейные торжества САМ Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев ? Да — или нет?! Или кого-то пришлет? Чувства на сей счет были двоякие. С одной стороны — какая слава, какая честь Ульяновску и его руководству! Ведь родину Ильича — ни разу за все время его существования - ни разу! не посещал Руководитель Коммунистической Партии СССР! А тут явление самого «Ильича-2»!  Все окрестные областные партийные лидеры посинеют от зависти! Но с другой стороны... А вдруг приметит высшее око непорядки, упущения, недоработки? И тогда? Бр-р, мороз по коже... ...

Симбирский дневник. (Сермяжная повесть). Глава пятая. Рабы пера, жертвы тщеславия. 1. Как  известно, все  газеты СССР - да и  вообще все-печатное ,издаваемое, озвучиваемое  и показываемое - находилось под гнетом так называемого в целях маскировки «Главлита».  На самом деле это была возрожденная в России цензура.  Говоря проще, свободное слово  в стране как бы декларировалось - но на самом  деле находилось под жестоким контролем государственной и партийной властей - то бишь КПСС  и «Главлита». И  потому  чрезмерно упрекать всех  своих коллег в скудоумии, трусливости или  соглашательстве с властями  не стоит-они жили и писали под суровым надзором - в Конституции страны  положения о свободе слова не существовало.  А руководящие  печатным словом товарищи не имели права выйти за пределы ленинской работы «Партийная организация и партийная литература.»   ...

Жан Миндубаев. Симбирский дневник. (Сермяжная повесть.) Глава третья. А где родился мальчик Володя? 1. В СССР было положено так: если в том или ином регионе открывался корпункт «правительственной» газеты «Известия» и туда направлялся на работу собственный корреспондент-то редакция должна была сначала оповестить об этом областную партийную власть - а уж потом представить нового собкора в сопровождении члена редколлегии «ПЕРВОМУ ЛИЦУ» - то бишь первому секретарю Обкома КПСС. ...

Жан Миндубаев. Симбирский дневник. (Сермяжная повесть). Глава вторая. Цена правдивого слова.  1. Пожалуй, надо рассказать о том, как я стал собственным корреспондентом «Известий». И почему оказался  в Ульяновске – а не в каком-нибудь другом  месте необъятного СССР… Ситуация складывалась так. По своей натуре, по складу характера, по нраву я тяготею к правде - а не ко лжи. Понимая, что в человеческом сообществе без лукавства  и привирания не живет никто и ничто - я все же родился приверженцем реального, правдивого восприятия нашего бытия на планете Земля - а не подаваемого кем-то в искаженном виде.. Я нутром чувствую лживость, неискренность, приспособленчество, хвастовство, тщеславие, властолюбие и прочие людские пороки. И терпеть их не могу - особенно в сочетании с хитроумием…. Это стремление «обнажать истинное лицо бытия» не раз оборачивалось для меня и малыми - и большими неприятностями… ...

Ровно полвека тому назад судьба переселила меня переселиться из Казани в Ульяновск. Как-нибудь я расскажу о причинах и следствиях этого «выселения»…  Сейчас не об этом. Даже не верится: неужто с той поры прошло целая половина столетия? Полвека, в котором мне пришлось испытать много и светлого и темного…    Как и обещал, начинаю публиковать свой «Симбирский дневник» - некие записки о моей жизни и работе в Ульяновске; о разных ситуациях разных лет, о людях и их нравах…   Никаких фантазий-только реальность со всеми ее оттенками.                                 *** – Жан Миндубаев ...